Радо и Ядраница

В племени египетском плачут,
В таборе шумят и бранятся:
Ушел из табора Радо,
Ушел в христианские земли,
К православным отправился Радо,
Юный Радо не хочет быть цыганом.
Хочет Радо быть законным мужем
Ядраницы, дьяконовой дочки.

Говорил Ядранице Радо,
Из-под венца ее умыкнувши:
«Пойдем, моя Ядранка, со мною,
Не осыплю тебя жемчугами,
Подарю тебе капли дождевые,
Не одену тебя в красный бархат,
Подарю тебе душистые травы,
Пусть не жить нам с христианским людом
И с египетской моей роднею,
И не будешь жить ты как княгиня,
Как боярыня средь белого народа,
Будешь жить со мною царицей
Всего сотворенного света».

Говорил Ядранице Радо,
Когда поп повенчал их в страхе:
«Оставь сестрам жемчужные гребни,
Брось на землю златое монисто,
Скидывай наряд свой парчовый,
Надевай домотканое платье.
Мы поедем, моя Ядранка, с тобою,
Далеко за реки и за горы,
За Арджеш и за бурную Тису,
Ко границе Венгерского царства.
Где заместо моего народа
Округ будут пестрые птицы,
Где заместо душ христианских
Будут только травы да деревья.
Будем жить там, покуда живется,
А умрем – в ту землю и соступим».

Послушалась Ядраница Радо,
Отправились они на край света,
Ушли они за бурную Тису,
Ко границам Венгерского царства.
В буковой роще на поляне
Построил светлый терем Радо.
То не дом, а целые хоромы,
В хоромах выметено чисто,
В печи бьется веселое пламя.
Ни в чем не нуждается девица,
Ничего у Радо не просит,
Одного его ей и надо.
Вот прошел ровно год и неделя,
Родила Радо Ядраница сына,
Но невесела мать молодая,
Взяла молодую тревога,
Закручинилась она, затосковала.
Вопрошает Радо молодую:
«Почему взяла тебя кручина,
Али плохо тебе со мной живется?»
«Хорошо мне живется, милый Радо,
Потому взяла меня кручина,
Что тревожат меня черные думы,
Сны меня недобрые тревожат.
По ночам ко мне приходят бесы,
Все одеты в красные рубахи,
Все бесовки в камчатых юбках,
На руках у них чернявы бесенята.
Говорят: отдай нашего Радо,
Пусть вернется Радо в свой табор,
Во свое египетское племя.
А не то мы разорвем его на части,
Насадим его сына на вилы,
А тебя в черной Тисе утопим».
Побледнел как полотно ее Радо,
Да жене, напротив, отвечает:
«Поглупела ты, Ядранка, в бабах –
Ни души вокруг христианской,
Ни души египетской рядом».

Вот проходит год и неделя,
Подрастает маленький сынишка,
Только смотрит жена молодая:
Все черней он становится с годами,
Весь пошел в египетское племя,
От креста убегает в страхе,
Да не учится речи человечьей.
Не зовет дитя ее мамой,
Зовет ее чужой христианкой,
А назвав, на землю плюется.

Вновь приходят пестрые бесы,
Ни креста не боятся, ни проклятья.
Говорят: «Пусть Радо вернется,
А не то мы разорвем его на части,
Насадим его сына на вилы,
А тебя в черной Тисе утопим».
Пожаловалась Ядранка Радо,
Только Радо махнул рукою
И уехал Радо на охоту,
Бить уехал пеструю птицу.

Только Радо из дому уехал,
В полночь снова приходят бесы,
В поясах у бесов ятаганы,
На бесовках – звонкие мониста,
На бесятах заместо распятий
Из собачьего пальца свистульки,
Дуют бесенята в свистульки,
Ядраница уши затыкает.
«Христианка, –– выкрикивают бесы, –-
Скажи Радо, чтоб вернулся в табор,
Во свое египетское племя,
А не то мы разорвем его на части,
Насадим его сына на вилы,
А тебя в черной Тисе утопим».
Не стерпела муки молодица,
Побежала Ядранка из дому,
Спряталась от бесов в сарае.
Но скребутся бесы в дверь сарая,
Свищут в сатанинские свистульки,
Плясом пляшут, колесами ходят,
Бряцают в котлы и тамбурины.
Шепчут: «Выдавай сюда Радо,
А не то мы разорвем его на части,
Насадим его сына на вилы,
А тебя в черной Тисе утопим».
Ядранка от страха помутилась,
Ухватила каленые вилы,
Распахнула двери наотмашь
И всадила в нечистое пузо.
Сей же час все бесы расточились,
Смотрит мать – на каленых вилах
Корчится дитя ее родное.

Тут вернулся с охоты Радо,
Привез Радо пеструю птицу.
Как увидел жену молодую
И на вилах мертвого сына,
Разрыдался в голос юный Радо,
Закричал жене своей любимой:
«Ты не мать, а черная псица,
Коли сына на вилы насадила».
Так сказав, связал ее Радо
И отвез на берег черной Тисы,
Бросил Ядранку в черную воду.
Тут из ада высыпали бесы,
Разорвали Радо на части.